Мамедгулузаде Джалил - Жена Консула
Джалил Мамедгулузаде
ЖЕНА КОНСУЛА
После обеда я прилег, но не мог уснуть. Тогда я умылся и, несколько
освежившись, вышел на улицу и медленно поплел-ся в городской сад. Сел на
скамейку и от нечего делать стал разглядывать публику.
Невдалеке пожилая русская женщина учила ребенка ходить, держа его за руки.
У ребенка в каждой ручонке было по буб-лику, и он то и дело ронял их. Женщина
терпеливо поднима-ла бублики и, обтерев, снова отдавала ребенку.
Прошел русский солдат под руку с русской женщиной. Вдали мелькали фигуры
гулявших.
Все это было малоинтересно.
Я хотел уже встать и уйти, но вдруг... вот он! Из боковой аллеи неожиданно
показался мой приятель Рзакули, учитель. Я очень обрадовался ему. Мне сейчас
же представилось: в моей комнате за столом сидим я и Рзакули и, забыв все на
свете, играем в шахматы.
Я подошел к Рзакули, схватил за руку и, не говоря ни сло-ва, потащил из
сада. Он стал упираться.
- Куда?
- Идем, - говорю.
- Да куда ты меня тянешь?
- Пойдем, пойдем! У меня дома самовар кипит, и шахма-ты ждут нас.
- Клянусь твоей драгоценной жизнью, - отвечает на это Рзакули, - вот уже
несколько дней я собираюсь сразиться с тобой в шахматы и с лихвой отплатить за
недавний предатель-ский мат. Теперь послушай, что я тебе скажу, мы сделаем
так: зайдем по дороге к консулу, выразим ему соболезнование по поводу смерти
жены, а оттуда, не задерживаясь ни минуты, отправимся прямо к тебе и будем
играть хоть до утра.
Я задумался. Предложение Рзакули было мне не совсем по душе.
- Рзакули, - сказал я, - есть вещи, которые должен по-нимать всякий
сознательный человек; вот ты говоришь, что у консула умерла жена. Да помилует
аллах всех умерших! Конечно, следует навестить опечаленную семью, но ты должен
по-нимать, что идти надо к тем, кто нуждается в твоем посещении. А иранский
консул, как и консулы всего мира, персона, слава богу, важная. Ты старайся не
забыть тех, которые ждут тебя и которых огорчит твое невнимание. Небось во
дворе консуль-ства расставлены сейчас котлы с пловом. И благодаря этим котлам
вся знать города и народ собрались в консульстве, и, может быть, тебе не
протолкаться и не попасть на прием. И то сказать, братец, будем откровенны,
куда нам до консула? - Мы - люди маленькие, всего лишь учителя, он же - лицо
высо-копоставленное. Сказано: голубь дружит с голубем, а не с пе-тухом. Брось
лучше эту затею и идем ко мне.
Но моя отповедь не подействовала на Рзакули. Высвобо-див руку, он
направился к консульству. Когда он отошел ша-гов на пятьдесят, я побрел за
ним. Рзакули обернулся и, за-метив меня, остановился. Подойдя к нему, я
сказал:
- Так и быть, Рзакули, идем вместе. Но обещай, как муж-чина, что мы
прочитаем фатиху, даже не присаживаясь, и тот-час же уйдем.
Он обещал, и мы двинулись.
Дом консульства находился недалеко от городского сада. У ворот мы заметили
одного только человека: вооруженного винтовкой стражника, всегда стоявшего
здесь на часах. Мы были немало удивлены, что в такой траурный день у
консульских ворот не толпятся посетители. Подойдя близко, мы стали
расспрашивать стражника, долговязого рябого парня. Это было существо в такой
же степени молчаливое, как и без-образное, и мы ничего от него не добились...
К счастью, тут подошел младший консульский сотрудник Наиб Джафар и
приветствовал нас. Мы справились, дома ли консул. Джафар сообщил, что дома.
Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Наконец Джафар спросил:
- Вы, вероятно, пришли к консулу по какому-нибудь делу?
